Говорят, что когда к Эйнштейну пришли журналисты и увидели, что на его дверях висит подкова, журналисты спросили ученого: «Вы – материалист, верящий во все реальное, почему у вас на двери подкова? Вы что, верите в эту мистику?». На что Эйнштейн им ответил: «Конечно нет! Совершенно очевидно, что кусок металла не способен повлиять на удачу человека. Но, знаете, говорят, что подкова приносит удачу даже тем, кто в нее не верит!».
Правоохранители — это люди, которые работают всегда с фактами, доказательствами, с реальными людьми. Были в вашей работе элементы мистики? Как вы вообще относитесь к вере и верующий ли вы человек?
Я православный, крещеный в украинской православной церкви, которая находится в Бериславе. Это церковь с историей. Построена она была в 1725 году из дуба, а в 1784 году казаки переправили храм по Днепру в Кизи-Кермен («Девичья крепость»), который в том же году получил статус города и был переименован в Берислав. По преданию, на плоту, на котором переправляли храм, было написано «Бери и славь». От этого и пошло название моего города. Местные жители утверждают, что построена она без единого гвоздя. Я знаю священника, который там уже долгое время служит, отношусь к нему с большим уважением. Я верующий, хожу в церковь. Сейчас хожу в Херсонский Свято-Успенский кафедральный собор, где настоятель отец Алексей – прекраснейший человек. Я думаю, нет прихожанина, который не любил бы его. Когда на душе плохо, есть какой-то дискомфорт, я всегда стараюсь приехать к нему поговорить, посоветоваться. От него уходишь совершенно другим человеком.
Я считаю, что Родину, Маму и Веру предают только безумные люди. Когда человек меняет веру, я не вправе этих людей осуждать, но понять не могу.
В 2003 году меня назначили начальником УВД Винницкой области. Совершенно неожиданно Леонид Данилович Кучма и Николай Васильевич Белоконь приняли такое решение, с основной задачей — раскрытие террористических актов, которые были совершены в маршрутках, где погибли люди.
Мне разрешили взять с любого региона команду из 15-ти человек. Приняли нас не особо дружелюбно. Во-первых, Винница чужих принимает очень сложно, а во-вторых, тот темп работы, который мы задали был очень высок. Винничане очень хорошие люди, спокойные, немножко такие размеренные, флегматичные…я до сих пор дружу со многими моими винницкими подчинёнными, коллегами с других силовых ведомств. В работу мы включились быстро, задача была поставлена четко: «найти террористов». Это преступление было очень резонансное, вся Украина следила за ходом расследования.
Я еще толком не успел обойти все административное здание, не понимал кто где находится и вот вбегает дежурный, докладывает: «У нас в подвале серьезный потоп, прорвались трубы». Я спустился с ребятами в подвал, а там хранились старые архивные дела, все плавает в воде, все затоплено. И мне один из моих заместителей подает тонкую папку, каких — то 10 сшитых листов, а это судилище НКВД-шной тройки, кого-то приговорили к высшей мере, к расстрелу и подпись Николая Ежова (один из главных организаторов массовых репрессий 1937—1938 годов, известных как «Большой террор.» — ред) . Мне стало интересно, я таких документов никогда в жизни не видел. И мне рассказали, что на месте нынешнего Винницкого УВД, в свое время было НКВД: « Сюда на расстрелы свозили людей со всей Винницкой области и тут же закапывали».
Знаете, это был такой эмоциональный удар. И тогда я предложил коллегии Винницкого УМВД построить на территории двора УВД, в память о погибших и расстрелянных — каплычку. Тогда же решили, что строительство должно осуществиться только за пожертвования работников милиции, естественно, тех кто пожелает. Никакой копейки не должно быть с государственных денег.
За благословением я пошел к винницкому Владыке Макарию, епархия находилась недалеко от здания УВД и рассказал свою идею. Он сказал: «Я благословлю, но ты не представляешь, что тебя ждет. Как только мы заложим камень, я приеду лично его освещу. Тогда ты посмотришь, что тебя ждет». Мне было 39 лет, я никого и ничего не боялся. Ну, что кто мне сделает? Мне казалось, что мы делаем святое дело… он мне ответил: «Для людей, может быть святое дело, но для нечисти всякой…». Тогда я не понял, о чем он говорит.
Началось строительство, только вырыли, освятили первый камень и … началось: то приехала одна комиссия – земля не отведена, то другая. На протяжении всего строительства храма (а мы его построили где-то за полтора года) нас все время преследовали неприятности, причем оттуда, откуда ты их не ждал.
Устав, я вспомнил слова отца Макария и пошел к нему за советом: «Что делать?».
Он говорит: «Люди, которые делают такие дела, строят храмы, закладывают кресты, делают что-то для Бога, получают очень большое сопротивление от всякой нечисти. Господь Бог вас всех оценит, но эта вся нечисть будет бороться против вас».
Но несмотря на сложности церковь была достроена, и сейчас там служат.
Придя на службу в Херсон мы провели анализ жалоб и выяснили, что больше всего жаловались на ГАИшников.
И я решил поставить там храм. Прекрасное место. Привез посмотреть на место, нашего владыку Херсонского и Таврического Иоанна. И он повторил слова отца Макария: «Благословлю, сделаю все, что надо. Но…» . Как только мы заложили камень, опять начались проблемы, недопонимания с министром Захарченко, проверки, анонимки, заказные статьи в газетах.
Но, я уже привык в таком режиме жить, наверное, это хорошо, что тебя постоянно проверяют, не дают расслабляться. Даже если бы и проскочила какая-то крамольная мысль — ты себе этого не позволишь. Я считаю, что каждый человек должен работать и жить «не за страх, а за совесть». Я думаю, у меня получилось.
Поэтому, конечно, я в мистику тоже верю. Мы при раскрытии преступлений, чего греха таить, задействовали экстрасенсов и все остальное…
В практике были случаи, когда экстрасенсы давали вам реальную помощь?
За 30 лет были разные ситуации, когда расследование заходило в тупик и нам говорили; «Не раскроете». Мы были готовы пользоваться всем. Например, в Бериславе, наверное в 1996 , в районе Слободка нашли зверски изрезанную девушку-студентку училища, ножевых ранений было, наверное, под 50… К нам подошел человек, говорит: «Я экстрасенс, я могу помочь». Тогда мы просто посмеялись, но, когда следствие зашло в тупик, мы о нем вспомнили.
Он пришел, что-то там дышал, делал какие-то манипуляции и назвал нам три цифры номера машины, назвал марку, цвет машины. Мы вычислили и задержали на Шуменском в Херсоне человека, который действительно совершил это убийство. Но, опять же, некоторые верят, другие говорят: «Наверное, видел эту машину и записал номер» … Но как бы то ни было, нам он помог.